| КТО КОГО БОИТСЯ?
Неподалеку от одной деревни рос высокий тамаринд. На этом дереве с
давних пор жил брахмаракшас – злой дух-людоед. Люди и звери очень его
боялись. К тама-риндовому дереву никто даже приблизиться не смел. И
хотя летом все дерево было увешано плодами – спелыми, сочными, – этих
плодов никто не трогал, даже птицы их не клевали. Но вот как-то
раз пришли туда из деревни две женщины, две сестры, и стали под самым
деревом себе хижину строить. Обе они за год перед тем овдовели, а
родители их еще раньше умерли. Вот и решили сестры уйти из деревни
прочь – в деревне-то вдовам нелегко живется. Соседи и соседки стали их
отговаривать: – Куда вы пойдете, полоумные? Или вы ракшаса не боитесь? Смеются сестры: – А что нам этот ракшас? Мы, может, и сами по-страшнее всякого ракшаса! Еще посмотрим, кто кого напугает! Они построили себе хижину из веток и листьев, перетащили туда все свое имущество и стали жить. А
кормились они тем, что покупали у соседей рис, этот рис толкли в муку,
из муки делали тесто, из теста пекли лепешки, а лепешки продавали в
городе. Вот и здесь, под ракшасовым тамариндом, они первым делом
поставили у дверей хижины каменные ступки, в ступки насыпали рису, в
руки взяли длинные песты и принялись за работу. По всему лесу стук и
грохот пошел. Проснулся на дереве ракшас, никак не поймет, кто это ему
спать мешает – человек или зверь. Наконец выглянул он из своего гнезда
и видит: стоят под самым деревом две женщины и бьют кого-то длинными
толстыми палками. Кого бьют – не видно, только шум стоит такой, что на
дереве каждый листок дрожит. «Это женщины не простые,– думает
брахмаракшас. – Вон какие у них палки. Посижу-ка я лучше на дереве,
пока они не уйдут, а тогда уж слезу вниз и пойду на охоту». Но
сестры и не думали уходить. Толкли они рис час, другой, третий – до
самого вечера, а вечером приготовили тесто и принялись печь лепешки,
чтобы утром пораньше поспеть на базар. Лепешек напекли целую гору –
вкусных, румяных, сочных. Потом сложили их в большую корзину, корзину
прикрыли крышкой, а сами, усталые, залезли в свою хижину и улеглись
спать. Все это время ракшас сидел на дереве и ждал. Он ничего не
ел целый день и сильно проголодался. Нос его почуял вкусный запах
рисовых лепешек. «Приятно пахнет! – сказал он себе. – Вот бы попробовать, что это такое! Давно мне хотелось человеческой пищи отведать...» Он
осторожно спустился вниз, подошел к корзине, приподнял крышку и
принялся за лепешки – одну за другой так и уплетает. Скоро корзина
совсем опустела, осталось всего две-три лепешки на самом дне. Полез
ракшас за ними, а крышка соскользнула с корзины и грохнулась на землю.
Сестры вскочили, выбежали из хижины – и что же? – сидит у корзины
ракшас, доедает последнюю лепешку. Как накинулись они на ракшаса, как начали его колотить! Бьют и приговаривают: – Ах ты вор, ах ты скверный воришка! Съел все наши лепешки! Вот тебе! Вот тебе! Вот тебе! Каждая
схватила свой пест, и снова пошла работа: старшая ударит – младшая
добавит; младшая ударит – старшая замахнется. Дух перевести бедному
ракшасу не дают. Взмолился тут ракшас: – Отпустите меня, добрые женщины, никогда больше к вам не приду, дорогу сюда забуду! Сестры молчат, только песты в воздухе мелькают. Снова просит ракшас: –
Отпустите меня, я из вашей деревни уйду навсегда. Пойду лучше в город,
стану городских женщин пугать. Они ведь всю жизнь по коврам ходят,
настоящей работы не видят, если рядом ворона каркнет – к мужьям со
страху жмутся. Отпустите меня, пожалейте, я голодный был! – Как бы
не так, – говорят женщины, – ты все наши лепешки съел! Чем мы теперь
жить будем? Что на базар понесем? Плачь не плачь, а пока не заплатишь,
мы тебя не отпустим. Кричит ракшас, молит: – Я вам денег
достану! Вы мне поверьте только. Сейчас пойду в дом вашего сетти, стану
его щипать, душить, щекотать, страшные истории буду ему нашептывать.
Велю ему дать вам денег – он и принесет. Целый коше-лек золота
принесет! Женщины поверили и отпустили ракшаса. А тот еле жив. Поутру
пришли к ним из деревни соседки, рассказывают, что почтенный сетти,
видно, ума лишился: бегает по деревне, волосы на себе рвет, кричит не
своим голосом. А вечером и сам сетти к сестрам явился – весь
избитый, измочаленный, бог весть в чем душа держится. Принес он им
кошелек, а в кошельке – новенькие золотые. Так вот и разбогатели две
бедные вдовы, а все потому, что хорошо деревянным пестом работать
умели... С тех пор женщин нечистая сила не трогает – боится!
| |